Но здесь он абсолютно, абсолютно другой. Ну, то есть, что-то общее есть - оба они не сволочи, не садисты и очень нежно относятся к Тоске - но и всё. Больше никакого сходства.
Во-первых, Скарпиа из записи Синополи лет на двадцать пять моложе. Я не возраст певца имею в виду, а звучание голоса и созданный образ. В 1990 году Рэми был в великолепной форме, его роскошный тёмно-шоколадный голос прямо-таки светится. Местами он кажется даже юным, что удивительно: всё же это бас, а не тенор. А вот. Соответственно, этот Скарпиа полон сил, бодр и энергичен. Когда он входит в церковь Сант-Андреа, его переполняют азарт и жажда действия, как спущенного с поводка охотничьего пса. Он вообще в первом действии напоминает собаку, правда, не охотничью, а кого-нибудь покрупнее и повеличественней, немецкого дога, например. Но всё равно: вбежал неторопливой рысцой, мускулы перекатываются под блестящей шкурой, гавкнул на "baccano in chiesa" - но не очень страшно, больше для порядку - и принялся усердно искать след. Пришла Тоска - подошёл к ней, дружелюбно виляя хвостом.
Впрочем, не стоит полагать, что он прямо весь такой белый и пушистый. Отнюдь. Клыки у этого пса в палец длиной, просто он очень спокойный и не показывает их без нужды. Если надо - откусит голову и не поморщится, но Тоска ему очень дорога, он её действительно любит. Задумчиво стоит у окна, слушая гавоты, и думает о ней. "Ha più forte sapore" он поёт так, как я, наверное, только у него самого и слышала, только здесь это ещё более явно. "Фигня все эти цветочки, гороскопы и серенады под луной, сплошное притворство и глупости. Разве так по-настоящему любят?" - мечтательно говорит он. (Да, Скарпиа тут где-то даже романтичен, не разучился ишшо... %)) И, ё-моё, как меня поразила интонация его слов "Tal dei profondi amori, è la profonda miseria" ("Чем сильнее любовь, тем глубже страдания")... Он же это не столько о Тоске, сколько о себе говорит! 0_0
Но о своих профессиональных обязанностях он ни на миг не забывает. Вернулся Сполетта... "Ага, наконец-то! Ну, докладывай быстрей!" - с энтузиазмом восклицает барон. Вообще, ответственный товарищ и к работе относится со рвением. Подозреваю, что Марио он так стремится закопать не столько из личной неприязни, сколько из чувства долга, искренне полагая художника опасным для государства элементом. Потому что личной неприязни к Каварадосси я не слышу. Допрашивает он его спокойно и невозмутимо, без рявканья и ударов кулаком по столу. Пытает тоже сугубо ради информации, без примеси личного сволочизма. "Хватит, Роберти!" - приказывает Скарпиа, узнав от Тоски всё, что нужно. Эту фразу можно произнести сто десятью разными способами - так вот, здесь она звучит поспешно, словно Скарпиа не хочет затягивать пытку ни на секунду дольше, чем требуется. Впрочем, это, скорее всего, не художника ради, но всё равно показательно. Единственный момент, где в голосе Скарпии прорывается раздражение - "Ma fatelo tacere!". Это он рявкнул довольно зло. Нет, ну в самом деле, и так-то неприятный процесс добычи сведений затянулся, а этот революционный элемент ещё будет палки в колёса вставлять! %)
Кстати, и художник, и Скарпиа отвлекаются на пение Тоски, когда она за сценой поёт кантату, это весьма заметно. И ещё одно: в этой сцене не один персонаж, как это бывает обычно, а два. Каварадосси вполне holds his own против Скарпии. Этакая дуэль. Вот между Тоской и Скарпией прямого противостояния не будет, Тоска не боец. А Марио - вполне. Впрочем, дуэль длится ровно до того момента, пока не пришла Тоска. Дальше всё внимание Скарпии - только на неё. Воплей "Виттория!" он, кажется, вообще не замечает. Какое ему дело до художника, когда тут Тоска? И как мягко и, главное, искренне он разговаривает с ней наедине, это надо слышать.
Взаимодействие между Скарпией и Тоской здесь вообще имеет несколько нетипичный характер. Обычно эти двое чуть друг другу в глотку не вцепляются. Здесь - нет. Скарпиа не хочет сильно давить на Тоску, а она не умеет яростно сопротивляться. Она у нас девушка нежная... Даже добиваясь от неё информации, Скарпиа звучит гораздо мягче, чем они звучат обычно, не орёт, а скорее увещевает. Замедленный темп тоже весьма сглаживает психушку, не уменьшая, однако, драматичности. И дальше Скарпиа очень, ну очень не хочет принуждать Тоску силой. Жениться на ней - это да, хоть сию секунду, но насилие... брр. И рук не распускает. В ответ на его "Ты будешь моей!" она, конечно, кидается к окну с воплем "Ни за что, я лучше выброшусь!", но он вообще-то стоит на месте, чего она так шарахается-то?.. Но иногда обычное спокойствие ему отказывает, не железный всё-таки. В тот момент, когда она с готовностью кидается было прочь из комнаты спасать Марио, Скарпию прорывает. Ах, так? Тогда вот: не надейся на милость королевы, твой Марио - уже, считай, покойник. И всё, вожжи отпущены, крыша - фьюить. Но это единственный раз. Всё остальное время, до рокового "Tosca, finalmente mia!", Скарпиа вполне владеет собой. А мой любимый
В целом, не сказать чтобы Скарпиа был очень хорошим человеком, но он всей душой любит Тоску, и за это ему многое прощается. Увы, Тоска столь же сильно любит Марио, и - ещё больше увы (для Скарпии) - Марио достоин такой любви. Он действительно очень хороший. Его жа-а-а-алко-о-о!!! Да блин, здесь всех жалко! И никак не сделаешь так, чтобы всем было хорошо. :(
